Это новое политическое устройство стало непосредственным побуждением и причиной, принуждавшей отдельные дельницы, на которые распалась Польша по смерти Кривоустого, соединиться в одно могущественное государство.
Самоуправление и вольности, которые получили церковь, немецкие колонии и шляхта, должны были однако служить для той цели и для того им были даны, чтобы под их охраной лучше и успешнее могла развиваться общественная деятельность. Но этой цели нельзя было достигнуть
до тех пор, пока край подвергался постоянным нападениям врагов, которым удельные князья не могли оказывать сопротивление, до тех пор, пока сами эти князья, ссорясь между собою, производили и друг у друга, и в своих землях грабежи и опустошения, более ужасные, чем те, которые производились внешними неприятелем. Обществу, уже научившемуся ценить плоды своего заботливого труда, должна была быть в тягость слабость разъединенных князей, которые не умели дать отпор врагам, должны были сделаться ненавистными их ссоры и распри. Это общество сильно желало единого и могучего властителя, под покровительство которого оно могло бы отдаться с полезными результатами для себя.
Поляки имели чрезвычайно важную причину, побуждавшую их стремиться к государственному единству. Они видели посреди себя множество многолюдных, богатых немецких колоний, которые начали делаться бременем для польского населения и грозили ему опасностью германизации и немецкого завоевания. Польская шляхта пришла к убеждению, что только соединением страны в одно государство удастся отвратить эту опасность и доставить надлежащий перевес польскому элементу.
С концом ХIII века во всей Польше возникло сильное движение, стремившееся к соединению дельниц, движение политическое и вместе с тем чисто народное. Весь народ разыскивал князя, который стал бы во главе этого движения и закончил великое дело.
Первый, кто взялся за эту великую мысль был сын Пржемыслава I, Пржемыслав II, который в 1272г., по смерти дяди Болеслава Благочестивого, соединил в своих руках всю Великую Польшу. Беспрерывно борясь с беспокоившими его онемечившимся силезскими князьями, именно с Генрихом Пробусом, этот мужественный князь соединился с Мествином или Мщугом, сыном Святополка, князем поморским, и, допущенный им еще при жизни (в 1282 г.) к совместному правлению, после его бездетной смерти в 1294 г. получил во владение Поморье, в течение долгих лет бывшее утраченным для Польши, а временно захватил в свою власть даже Краков в 1290 г. Однако более, чем всем этим, Пржемыслав увековечил свое имя тем, что первый возобновил мысль о единстве государства 1295 в г. торжественно венчался польским королем с разрешения апостольского престола. Хотя в следующем году Пржемыслав погиб от рук тайных убийц, подосланных бранденбургскими маркграфами, однако мысль его уже нельзя было уничтожить.
Самоуправление и вольности, которые получили церковь, немецкие колонии и шляхта, должны были однако служить для той цели и для того им были даны, чтобы под их охраной лучше и успешнее могла развиваться общественная деятельность. Но этой цели нельзя было достигнуть
до тех пор, пока край подвергался постоянным нападениям врагов, которым удельные князья не могли оказывать сопротивление, до тех пор, пока сами эти князья, ссорясь между собою, производили и друг у друга, и в своих землях грабежи и опустошения, более ужасные, чем те, которые производились внешними неприятелем. Обществу, уже научившемуся ценить плоды своего заботливого труда, должна была быть в тягость слабость разъединенных князей, которые не умели дать отпор врагам, должны были сделаться ненавистными их ссоры и распри. Это общество сильно желало единого и могучего властителя, под покровительство которого оно могло бы отдаться с полезными результатами для себя.
Поляки имели чрезвычайно важную причину, побуждавшую их стремиться к государственному единству. Они видели посреди себя множество многолюдных, богатых немецких колоний, которые начали делаться бременем для польского населения и грозили ему опасностью германизации и немецкого завоевания. Польская шляхта пришла к убеждению, что только соединением страны в одно государство удастся отвратить эту опасность и доставить надлежащий перевес польскому элементу.
С концом ХIII века во всей Польше возникло сильное движение, стремившееся к соединению дельниц, движение политическое и вместе с тем чисто народное. Весь народ разыскивал князя, который стал бы во главе этого движения и закончил великое дело.
Первый, кто взялся за эту великую мысль был сын Пржемыслава I, Пржемыслав II, который в 1272г., по смерти дяди Болеслава Благочестивого, соединил в своих руках всю Великую Польшу. Беспрерывно борясь с беспокоившими его онемечившимся силезскими князьями, именно с Генрихом Пробусом, этот мужественный князь соединился с Мествином или Мщугом, сыном Святополка, князем поморским, и, допущенный им еще при жизни (в 1282 г.) к совместному правлению, после его бездетной смерти в 1294 г. получил во владение Поморье, в течение долгих лет бывшее утраченным для Польши, а временно захватил в свою власть даже Краков в 1290 г. Однако более, чем всем этим, Пржемыслав увековечил свое имя тем, что первый возобновил мысль о единстве государства 1295 в г. торжественно венчался польским королем с разрешения апостольского престола. Хотя в следующем году Пржемыслав погиб от рук тайных убийц, подосланных бранденбургскими маркграфами, однако мысль его уже нельзя было уничтожить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.