История молчит о том, каким образом слабая племенная организация заменилась государственной. Этого явления не объясняют нам также и баснословные предания польских славян, которые позднейшие летописцы переделывали и соединяли по-своему, а наконец Длугош соединил произвольно в одно целое. Предания о битвах с заморскими народами имеют поморское происхождение, предание о Краке, убившем дракона в пещере Вавель и
основавшем Краков, указывало бы на начало хробатское, если бы оно вместе с преданием о Банде, бросившейся в Вислу, не принадлежало больше к мифологии, чем к истории. В сохранившемся сказании о Лешке, добывающем корону огромного государства на состязании и разделяющем его между двадцатью сыновьями, мы можем видеть олицетворение общего происхождения, инстинктивное сознание которого было у многочисленных лехитских «людов», составлявших польское славянство. Чисто польским и историческим можно признать единственно предание о Пясте, в том виде, как его рассказывает древнейший летописец Галл.
В Гнезне праздновали одновременно пострижение своих сыновей, князь этой земли Попель и бедный земледелец Паст с женой своей Ржепкой. По тайному предначертанию Бога, прибыли тогда в Гнезно два странника. Попель, гордый и жестокий властелин, оттолкнул их, Пяст же принял гостеприимно. Странники, в благодарность за гостеприимство, сотворили чудо так: умножили скромные кушанья и напитки, приготовленные Плотом, что последний на пострижение своего сына пригласил князя Повели и его гостей и пышно их принял. Сын при пострижении был назван Земовитом, что должно было означать будущие великие дела его, витязь, богатырь, следовательно, имя означало: покоряющий земли. И это действительно исполнилось. Попель, изгнанный из страны, бежал на остров, где его съели мыши. Земовит, избранный князем, значительно расширил пределы своей земли. Лешко, сын его, и Земомысл, его внук, пошли по его следам, а сын Земомысла Метко, или Мечислав, является уже личностью исторической.
Это предание, менее всех других искаженное позднейшими прибавлениями, не позволяет нам искать начала Польши при помощи гипотез, лишенных всякого основания, как это делают более новые историки; оно объясняется завоеванием и соединением славянских "людов", живших по Варте, князем одного из этих "людов". Это предположение самое простое, а потому и самое правдоподобное, притом оно лучше всего объясняет нам позднейшее внутреннее устройство Польши.
Сильный натиск немцев на полабских славян должен был косвенно отразиться и на "людах", принадлежащих к племени полян. Среди смут, возникших вследствие этого, у отдельных "людов" усилилась власть князей-воинов на счет веча. Один из таких князей, вероятно, грозненский, может быть, Земовит победил в решительной битве князя соседнего "люда", изгнал его, соединил под своим скипетром оба "люда" и усилил свою власть. Один люд служил ему орудием для покорения другого, а после соединения, оба — для дальнейших завоеваний. Таким путем князь и его наследники, покоряя все больше и больше людов или принимая под свою власть покорявшихся добровольно, соединили в одно все "люды" польского племени и положили начало польскому государству. Князь образовал для себя придворную военную дружину, которая его окружала постоянно, она обеспечивала ему повиновение, подавляя возможные бунты и вооруженное сопротивление покоренных.
И другие соседние славянские "люды" соединялись для того, чтобы отражать грозившую опасность, но союзы их были слабы и шатки, так как военная власть, стоявшая во главе их, была выборная и основывалась на временном добровольном подчинении ей нескольких "людов". А кто присоединился добровольно, тот мог при всяком удобном случае и отделиться и, хотя бы даже и не разрывая союза, своим равнодушным поведением, неповиновением и упорством ослаблял его и сводил на нет его значение. plcoin.ru Всякий добивался власти, а когда она доставалась другому, оскорблялся и не уважал ее. Вследствие этого, ни полабские племена, ни поморяне, ни слезяне, ни хробаты не могли достигнуть высшего развития и погибли бы все бесповоротно, если бы в польском племени не появилась идея самостоятельной княжеской власти, основанной не на выборном начале, а по собственной своей силе —власти, которая путем насилия расширяла свои пределы, которой всякий принужден был подчиняться по необходимости. Появление этой силы есть начало государства. В этом новообразованном государстве "люды", объединенные силой оружия, потеряли, конечно, свою обособленность, веча, или собрания люда, прекратились, князь взял в свои руки неограниченную власть и управлял посредством чиновников, назначаемых им самим в отдельные части края.
Переход от прежней свободы «людов» к столь полному единовластию — велик и, хотя бы мы растягивали его на сто и более лет, все-таки труден. В славянском обществе уже прежде должны были существовать какие-нибудь понятия о сильной и безусловной власти. Их не было в организации "людов" и племен, но они существовали в семье и в роде. Немногие повиновались постановлениям веча, но всякий трепетал перед авторитетом отца семейства и родоначальника. Это сильное чувство было исходной точкой развития власти и авторитета польских князей. Поэтому, власть их имела вполне патриархальный характер, соединенные "люды" составили одну великую семью, отцом и главой которой был польский князь. Объединив одно племя, князья Пястовичи могли уже помышлять о том, чтобы покорить и другия соседние племена и навязать им польскую организацию. Борьба с немцами, начавшаяся в скором времени, сильно облегчила эту задачу, так как сознание общей опасности заставляло всех все больше, все теснее объединяться. Таким образом польские князья присоединили Мазовию, Силезию, Хробацию, землю лютичей, Поморье и образовали великое польское государство, заключавшее в себе несколько племен. Вследствие отсутствия источников, мы не можем с точностью определить времени этих событий, несомненно только одно, что завершением этого великого дела мы обязаны Мешку и Болеславу Храброму.
В самом способе присоединения мы замечаем некоторую основную разницу, которая не осталась без сильного влияния на последующую историю. Хробацию, а также вероятно и Силезию польские князья отняли у чехов, и совершили это, как можно думать, легко, так как местное население, принадлежавшее к лехитскому племени, содействовало им, оно считало чешское господство чужеземным игом. В стране, присоединенной таким образом, Пястовичи не могли поступить так круто, как некогда в пределах "польского" племени. Там они истребили всех князей, как возможных соперников, здесь они отняли только власть у княжеских династий, но оставили за ними их поземельные владения. Опираясь па племя полян, которых они вполне нивелировали, они могли не бояться потомков нескольких княжеских родов Хробации и Силезии, из которых никто, не смотря на обширность своих владений, не мог сравниться с ними по могуществу. Таким образом однако в нашей первоначальной истории появился элемент, не вполне подходивший к идее патриархальнаго государства, для того, чтобы он вполне приспособился к ней, потребовалось много времени.
Еще менее полным было покорение поморян и лютичей — племен воинственных, достигших довольно высокой степени развития. Самые энергичные из Пястовичей могли только довести местных князей до признания вассальной зависимости, но князья эти, сохранившие свою власть, скоро освобождались от польского верховенства и воздвигали непреодолимую преграду тесному соединению своих племен с польским народом и государством.
основавшем Краков, указывало бы на начало хробатское, если бы оно вместе с преданием о Банде, бросившейся в Вислу, не принадлежало больше к мифологии, чем к истории. В сохранившемся сказании о Лешке, добывающем корону огромного государства на состязании и разделяющем его между двадцатью сыновьями, мы можем видеть олицетворение общего происхождения, инстинктивное сознание которого было у многочисленных лехитских «людов», составлявших польское славянство. Чисто польским и историческим можно признать единственно предание о Пясте, в том виде, как его рассказывает древнейший летописец Галл.
В Гнезне праздновали одновременно пострижение своих сыновей, князь этой земли Попель и бедный земледелец Паст с женой своей Ржепкой. По тайному предначертанию Бога, прибыли тогда в Гнезно два странника. Попель, гордый и жестокий властелин, оттолкнул их, Пяст же принял гостеприимно. Странники, в благодарность за гостеприимство, сотворили чудо так: умножили скромные кушанья и напитки, приготовленные Плотом, что последний на пострижение своего сына пригласил князя Повели и его гостей и пышно их принял. Сын при пострижении был назван Земовитом, что должно было означать будущие великие дела его, витязь, богатырь, следовательно, имя означало: покоряющий земли. И это действительно исполнилось. Попель, изгнанный из страны, бежал на остров, где его съели мыши. Земовит, избранный князем, значительно расширил пределы своей земли. Лешко, сын его, и Земомысл, его внук, пошли по его следам, а сын Земомысла Метко, или Мечислав, является уже личностью исторической.
Это предание, менее всех других искаженное позднейшими прибавлениями, не позволяет нам искать начала Польши при помощи гипотез, лишенных всякого основания, как это делают более новые историки; оно объясняется завоеванием и соединением славянских "людов", живших по Варте, князем одного из этих "людов". Это предположение самое простое, а потому и самое правдоподобное, притом оно лучше всего объясняет нам позднейшее внутреннее устройство Польши.
Сильный натиск немцев на полабских славян должен был косвенно отразиться и на "людах", принадлежащих к племени полян. Среди смут, возникших вследствие этого, у отдельных "людов" усилилась власть князей-воинов на счет веча. Один из таких князей, вероятно, грозненский, может быть, Земовит победил в решительной битве князя соседнего "люда", изгнал его, соединил под своим скипетром оба "люда" и усилил свою власть. Один люд служил ему орудием для покорения другого, а после соединения, оба — для дальнейших завоеваний. Таким путем князь и его наследники, покоряя все больше и больше людов или принимая под свою власть покорявшихся добровольно, соединили в одно все "люды" польского племени и положили начало польскому государству. Князь образовал для себя придворную военную дружину, которая его окружала постоянно, она обеспечивала ему повиновение, подавляя возможные бунты и вооруженное сопротивление покоренных.
И другие соседние славянские "люды" соединялись для того, чтобы отражать грозившую опасность, но союзы их были слабы и шатки, так как военная власть, стоявшая во главе их, была выборная и основывалась на временном добровольном подчинении ей нескольких "людов". А кто присоединился добровольно, тот мог при всяком удобном случае и отделиться и, хотя бы даже и не разрывая союза, своим равнодушным поведением, неповиновением и упорством ослаблял его и сводил на нет его значение. plcoin.ru Всякий добивался власти, а когда она доставалась другому, оскорблялся и не уважал ее. Вследствие этого, ни полабские племена, ни поморяне, ни слезяне, ни хробаты не могли достигнуть высшего развития и погибли бы все бесповоротно, если бы в польском племени не появилась идея самостоятельной княжеской власти, основанной не на выборном начале, а по собственной своей силе —власти, которая путем насилия расширяла свои пределы, которой всякий принужден был подчиняться по необходимости. Появление этой силы есть начало государства. В этом новообразованном государстве "люды", объединенные силой оружия, потеряли, конечно, свою обособленность, веча, или собрания люда, прекратились, князь взял в свои руки неограниченную власть и управлял посредством чиновников, назначаемых им самим в отдельные части края.
Переход от прежней свободы «людов» к столь полному единовластию — велик и, хотя бы мы растягивали его на сто и более лет, все-таки труден. В славянском обществе уже прежде должны были существовать какие-нибудь понятия о сильной и безусловной власти. Их не было в организации "людов" и племен, но они существовали в семье и в роде. Немногие повиновались постановлениям веча, но всякий трепетал перед авторитетом отца семейства и родоначальника. Это сильное чувство было исходной точкой развития власти и авторитета польских князей. Поэтому, власть их имела вполне патриархальный характер, соединенные "люды" составили одну великую семью, отцом и главой которой был польский князь. Объединив одно племя, князья Пястовичи могли уже помышлять о том, чтобы покорить и другия соседние племена и навязать им польскую организацию. Борьба с немцами, начавшаяся в скором времени, сильно облегчила эту задачу, так как сознание общей опасности заставляло всех все больше, все теснее объединяться. Таким образом польские князья присоединили Мазовию, Силезию, Хробацию, землю лютичей, Поморье и образовали великое польское государство, заключавшее в себе несколько племен. Вследствие отсутствия источников, мы не можем с точностью определить времени этих событий, несомненно только одно, что завершением этого великого дела мы обязаны Мешку и Болеславу Храброму.
В самом способе присоединения мы замечаем некоторую основную разницу, которая не осталась без сильного влияния на последующую историю. Хробацию, а также вероятно и Силезию польские князья отняли у чехов, и совершили это, как можно думать, легко, так как местное население, принадлежавшее к лехитскому племени, содействовало им, оно считало чешское господство чужеземным игом. В стране, присоединенной таким образом, Пястовичи не могли поступить так круто, как некогда в пределах "польского" племени. Там они истребили всех князей, как возможных соперников, здесь они отняли только власть у княжеских династий, но оставили за ними их поземельные владения. Опираясь па племя полян, которых они вполне нивелировали, они могли не бояться потомков нескольких княжеских родов Хробации и Силезии, из которых никто, не смотря на обширность своих владений, не мог сравниться с ними по могуществу. Таким образом однако в нашей первоначальной истории появился элемент, не вполне подходивший к идее патриархальнаго государства, для того, чтобы он вполне приспособился к ней, потребовалось много времени.
Еще менее полным было покорение поморян и лютичей — племен воинственных, достигших довольно высокой степени развития. Самые энергичные из Пястовичей могли только довести местных князей до признания вассальной зависимости, но князья эти, сохранившие свою власть, скоро освобождались от польского верховенства и воздвигали непреодолимую преграду тесному соединению своих племен с польским народом и государством.
Start of Poland. The emergence of the Polish state.
History is silent about how the poor tribal organization has been replaced by the state. This
phenomenon does not tell us fabulous stories, and also of Polish Slavs,
who later chroniclers altered and combined in his own way, and finally
joined Dlugosz randomly into one. Tales of battles with
overseas nations have Pomeranian origin, the legend of the Kraken, who
killed the dragon in the cave of Wawel Castle and
founded Krakow, would indicate the beginning of hrobatskoe if it, together with the tradition of the band, throwing himself into the Vistula River, did not belong more to mythology than to history. In the legend of the surviving Leshke, the mining of the huge state crown in the contest, and dividing it between twenty sons, we can see the personification of a common origin, the instinctive consciousness of which had numerous lehitskih "Ludowa" is the Polish Slavs. Pure Polish and history can be considered the only legend of the pastern, in the form in which he tells an ancient chronicler Gall.
in Gniezno vows celebrated at the same time his sons, Prince Popiel of the land and the poor farmer with his wife Past Rzhepkoy. By secret designs of God, then came in Gniezno two wanderer. Popiel, proud and cruel ruler, pushed them, Piast also received hospitably. Wanderers, in gratitude for their hospitality, have created a miracle like this: multiply the modest meals and drinks prepared a raft, the latter on the vows of his son invited the prince and his Command the guests and took them magnificently. The son was named for postrizhenii Zemovitom that supposed to mean great things of his future, knight, warrior, hence, the name meant conquering land. And it's really true. Popiel, expelled from the country, fled to the island, where he ate a mouse. Zemovit elected prince, greatly expanded the limits of their land. Lesco, his son, and Zemomysl, his grandson, followed in his footsteps, and his son Zemomysla Aptly, or Mieczyslaw, is already a historic figure.
This tradition, however all other distorted by later additions, does not allow us to look for the beginning of Poland with the help of hypotheses lacking any reason, as do more recent historians, it is explained, and the conquest of the Slavic connection "Ludowa" who lived on the Warta, the prince of one of these "Ludowa." This assumption is the simplest, and therefore the most plausible, though it is best to explain to us the later the internal structure of Poland.
strong pressure of the Germans on Slavs Polabian would indirectly reflect on the "lyudah" belonging to the tribe of Polans. Among the troubles that have arisen as a consequence, the individual "Ludowa" increased power of the warrior princes of the account of the Chambers. One of these princes, perhaps, Grozny, maybe Zemovit won the decisive battle of the prince of the neighboring "people", exiled him, united under his scepter the two "people" and increased his power. One folk served him as a weapon to subdue the other, and connected, both - for further conquests. In this way, the prince and his heirs, conquering more and more Ludowa or taking under its conquering power of voluntarily united in one thing, "Luda" the Polish nation, and marked the beginning of the Polish state. Prince formed for a courtly military squad that surrounded him constantly, she provided him with obedience, suppress riots and possible armed resistance to the conquered.
and other neighboring Slavic "Luda" combined to reflect the danger, but their unions were weak and shaky, as military power, which stood at their head, and the election was based on the time the voluntary submission to her a few "Ludowa." And who joined voluntarily, he could at every opportunity, and to separate and, if not even breaking the union, his indifferent behavior, disobedience, and stubbornness, and weakened his undoing its meaning. Every plcoin.ru sought power, but when she got it the other, offended and did not respect her. As a consequence, no Polabian tribes, nor pomoryane or slezyane or hrobaty could not reach the highest development and perished irrevocably to all, if not in the Polish tribes had the idea of independent princely power, based not on the electoral beginning, but by his own power - power, which by force expanded its boundaries, each of which was forced by necessity to obey. The appearance of this force is the beginning of the state. In this newly created state, "Luda" united force of arms, lost, of course, their isolation, Chambers, or assembly folk have stopped, the prince took over absolute power and ruled by officials appointed by him in some parts of the region.
transition from the old freedom "Ludowa" to such a complete autocracy - is great and although we were stretching it a hundred years or more, still difficult. In the Slavic community has had to exist before any notion of a strong and absolute power. They were not in the organization "Ludowa" and the tribes, but they existed in the family and genus. Few obeyed the regulations Chamber, but just in awe of the authority of the father and founder. This strong feeling was the starting point for the development of power and authority of the Polish princes. Therefore, their power was quite patriarchal, joined "Luda" were a great family, the father and the head of which was a Polish prince. By joining one tribe, the princes could Pyastovichi have to think about how to conquer, and other neighboring tribes, and to impose a Polish organization. The fight with the Germans, began in a short time, greatly facilitated this task, as the consciousness of the general danger of forcing more and more, ever more closely together. Thus the Polish princes joined Mazovia, Silesia, Hrobatsiyu, land lyutichey, Pomerania, and formed the great Polish state, comprises several tribes. Due to the absence of sources, we can not determine with precision the time of these events is undoubtedly the only one that completion of the great things we must bags and Boleslaus the Brave.
In the method of connection, we note some basic differences, which are not left without a strong influence on subsequent history. Hrobatsiyu and probably Polish Silesia and the princes have taken away from the Czechs, and made it possible to think, it is easy, because the local population, which belonged to the tribe lehitskomu, helped them, it is believed the rule of the Czech foreign yoke. In a country that is attached in such a way Pyastovichi could not act as cool as it once was within the "Polish" tribe. There they destroyed all the princes, as possible contenders, here they took only the power of a princely dynasty, but left behind their agrarian ownership. Based na tribe, the fields that they are completely neutralized, they can not be afraid of the descendants of several princely families Hrobatsii and Silesia, none of whom, in spite of the vastness of his possessions, he could not compete with them in power. Thus, although our initial stories appeared element is not well suited to the idea of patriarhalnago State, so that it is quite adapted to it, it took a long time.
even less complete was the conquest and pomoryan lyutichey - warlike tribes have reached a fairly high degree of development. The most energetic of the Pyastovichey could only bring recognition to the local princes vassals, the princes of these, have retained their power, soon freed from Polish rule, and erected an insurmountable barrier closer union of their tribes with the Polish people and the state.
founded Krakow, would indicate the beginning of hrobatskoe if it, together with the tradition of the band, throwing himself into the Vistula River, did not belong more to mythology than to history. In the legend of the surviving Leshke, the mining of the huge state crown in the contest, and dividing it between twenty sons, we can see the personification of a common origin, the instinctive consciousness of which had numerous lehitskih "Ludowa" is the Polish Slavs. Pure Polish and history can be considered the only legend of the pastern, in the form in which he tells an ancient chronicler Gall.
in Gniezno vows celebrated at the same time his sons, Prince Popiel of the land and the poor farmer with his wife Past Rzhepkoy. By secret designs of God, then came in Gniezno two wanderer. Popiel, proud and cruel ruler, pushed them, Piast also received hospitably. Wanderers, in gratitude for their hospitality, have created a miracle like this: multiply the modest meals and drinks prepared a raft, the latter on the vows of his son invited the prince and his Command the guests and took them magnificently. The son was named for postrizhenii Zemovitom that supposed to mean great things of his future, knight, warrior, hence, the name meant conquering land. And it's really true. Popiel, expelled from the country, fled to the island, where he ate a mouse. Zemovit elected prince, greatly expanded the limits of their land. Lesco, his son, and Zemomysl, his grandson, followed in his footsteps, and his son Zemomysla Aptly, or Mieczyslaw, is already a historic figure.
This tradition, however all other distorted by later additions, does not allow us to look for the beginning of Poland with the help of hypotheses lacking any reason, as do more recent historians, it is explained, and the conquest of the Slavic connection "Ludowa" who lived on the Warta, the prince of one of these "Ludowa." This assumption is the simplest, and therefore the most plausible, though it is best to explain to us the later the internal structure of Poland.
strong pressure of the Germans on Slavs Polabian would indirectly reflect on the "lyudah" belonging to the tribe of Polans. Among the troubles that have arisen as a consequence, the individual "Ludowa" increased power of the warrior princes of the account of the Chambers. One of these princes, perhaps, Grozny, maybe Zemovit won the decisive battle of the prince of the neighboring "people", exiled him, united under his scepter the two "people" and increased his power. One folk served him as a weapon to subdue the other, and connected, both - for further conquests. In this way, the prince and his heirs, conquering more and more Ludowa or taking under its conquering power of voluntarily united in one thing, "Luda" the Polish nation, and marked the beginning of the Polish state. Prince formed for a courtly military squad that surrounded him constantly, she provided him with obedience, suppress riots and possible armed resistance to the conquered.
and other neighboring Slavic "Luda" combined to reflect the danger, but their unions were weak and shaky, as military power, which stood at their head, and the election was based on the time the voluntary submission to her a few "Ludowa." And who joined voluntarily, he could at every opportunity, and to separate and, if not even breaking the union, his indifferent behavior, disobedience, and stubbornness, and weakened his undoing its meaning. Every plcoin.ru sought power, but when she got it the other, offended and did not respect her. As a consequence, no Polabian tribes, nor pomoryane or slezyane or hrobaty could not reach the highest development and perished irrevocably to all, if not in the Polish tribes had the idea of independent princely power, based not on the electoral beginning, but by his own power - power, which by force expanded its boundaries, each of which was forced by necessity to obey. The appearance of this force is the beginning of the state. In this newly created state, "Luda" united force of arms, lost, of course, their isolation, Chambers, or assembly folk have stopped, the prince took over absolute power and ruled by officials appointed by him in some parts of the region.
transition from the old freedom "Ludowa" to such a complete autocracy - is great and although we were stretching it a hundred years or more, still difficult. In the Slavic community has had to exist before any notion of a strong and absolute power. They were not in the organization "Ludowa" and the tribes, but they existed in the family and genus. Few obeyed the regulations Chamber, but just in awe of the authority of the father and founder. This strong feeling was the starting point for the development of power and authority of the Polish princes. Therefore, their power was quite patriarchal, joined "Luda" were a great family, the father and the head of which was a Polish prince. By joining one tribe, the princes could Pyastovichi have to think about how to conquer, and other neighboring tribes, and to impose a Polish organization. The fight with the Germans, began in a short time, greatly facilitated this task, as the consciousness of the general danger of forcing more and more, ever more closely together. Thus the Polish princes joined Mazovia, Silesia, Hrobatsiyu, land lyutichey, Pomerania, and formed the great Polish state, comprises several tribes. Due to the absence of sources, we can not determine with precision the time of these events is undoubtedly the only one that completion of the great things we must bags and Boleslaus the Brave.
In the method of connection, we note some basic differences, which are not left without a strong influence on subsequent history. Hrobatsiyu and probably Polish Silesia and the princes have taken away from the Czechs, and made it possible to think, it is easy, because the local population, which belonged to the tribe lehitskomu, helped them, it is believed the rule of the Czech foreign yoke. In a country that is attached in such a way Pyastovichi could not act as cool as it once was within the "Polish" tribe. There they destroyed all the princes, as possible contenders, here they took only the power of a princely dynasty, but left behind their agrarian ownership. Based na tribe, the fields that they are completely neutralized, they can not be afraid of the descendants of several princely families Hrobatsii and Silesia, none of whom, in spite of the vastness of his possessions, he could not compete with them in power. Thus, although our initial stories appeared element is not well suited to the idea of patriarhalnago State, so that it is quite adapted to it, it took a long time.
even less complete was the conquest and pomoryan lyutichey - warlike tribes have reached a fairly high degree of development. The most energetic of the Pyastovichey could only bring recognition to the local princes vassals, the princes of these, have retained their power, soon freed from Polish rule, and erected an insurmountable barrier closer union of their tribes with the Polish people and the state.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.